Николай Григорьев

129 лет назад родился советский шахматный композитор, «король пешечных окончаний» Николай Дмитриевич Григорьев

Прозвище композитор получил не случайно. Он был одним из величайших знатоков эндшпиля за всю историю шахмат, особенно пешечного. Многие его этюды по праву можно назвать классическими. Вот один из них.

1.a8Q! (проигрывает 1.Ne6+? Kf3! 2.Nd4+ Kg4! 3.Kxh2 (3.Nc2 Qa4!) 3…Qb2+ 4.Kh1 Kh3). 1…Qxa8+ 2.b7 Qa7! (2…Qxd8 3.b8Q+! Qxb8 4.Bg3+! Kxg3 — пат) 3.Bf2! Qb8 4.Bg3+! Kxg3 5.Nc6! Qxb7 — пат.

Николай Григорьев четырежды становился чемпионом Москвы (1921, 1922, 1923-1924 и 1929), шесть раз принимал участие в чемпионатах СССР. Был победителем и призером первенств ВЦСПС, а в 1929 году выиграл международный рабочий турнир в Ленинграде.

Григорьев успешно сражался в матчах с ведущими шахматистами России и СССР: обыграл Владимира Макагонова (1928) – 6:2 (+5, -1, =2) и Виктора Гоглидзе (1929) – 5,5:4,5 (+5, -4, =1), сделал ничью с Владимиром Ненароковым (1923) – 5:5, уступил Александру Алехину (1921) – 2,5:4,5 (+0, -2, =5) и Николаю Рюмину (1931) – 1,5:6,5 (+1, -6, =1).

Григорьев был председателем Московского шахматного кружка, возглавлял оргкомитеты всех трех московских довоенных международных турниров и вошел в историю как первый советский радиокомментатор. По основной специальности маэстро был педагогом-математиком, однако потом переквалифицировался в шахматные литераторы и журналисты. Из-под пера Григорьева вышел ряд книг и статей, в основном касающихся теории эндшпиля. Начиная с 1922 года Григорьев более десяти лет редактировал шахматный раздел «Известий». Был одним из основателей и членов редколлегии журнала и газеты «64».

Интересно, что Григорьев четырежды упоминается в романе Ильфа и Петрова «12 стульев» в той сцене, где Остап Бендер произносит свою пламенную речь перед шахматистами Нью-Васюков:

«Вполне реальная вещь, – ответил гроссмейстер, – мои личные связи и ваша самодеятельность – вот все необходимое и достаточное для организации международного васюкинского турнира. Подумайте над тем, как красиво будет звучать: «Международный васюкинский турнир 1927 года». Приезд Хозе-Рауля Капабланки, Эммануила Ласкера, Алехина, Нимцовича, Рети, Рубинштейна, Мароцци, Тарраша, Видмара и доктора Григорьева обеспечен. Кроме того, обеспечено и мое участие!»

«Беседа двух светил, ведшаяся на английском языке, была прервана прилетом доктора Григорьева и будущего чемпиона мира Алехина».

«Приветственные крики потрясли город. Хозе-Рауль Капабланка-и-Граупера поморщился. По мановению руки одноглазого к аэроплану была подана мраморная лестница. Доктор Григорьев сбежал по ней, приветственно размахивая новой шляпой и комментируя на ходу возможную ошибку Капабланки в предстоящем его матче с Алехиным».

«Что же мы видим, товарищи? Мы видим, что блондин играет хорошо, а брюнет играет плохо. И никакие лекции не изменят этого соотношения сил, если каждый индивидуум в отдельности не будет постоянно тренироваться в шашк… то есть я хотел сказать — в шахматы… А теперь, товарищи, я расскажу вам несколько поучительных историй из практики наших уважаемых гипермодернистов Капабланки, Ласкера и доктора Григорьева».

После падения руководителя советских шахмат Николая Крыленко Григорьев впал в немилость как один из его сторонников. Шахматиста пытали в НКВД, однако вскоре помиловали даже назначили заместителем главного редактора журнала «Шахматы в СССР». Однако всего через несколько месяцев 10 октября 1938 года Николай Дмитриевич скончался.