Александр Дешапель

244 года назад неподалеку от Версаля родился сильнейший французский шахматист начала XIX века Александр-Луи-Оноре Лебретон Дешапель

Дешапель был сыном офицера и пошел по стопам отца, поступив в военную школу при Бриенне, где ранее обучался Наполеон Бонапарт. После того, как школа была разогнана, Александр вернулся в Париж и начал военную службу. Участвовал в обороне Майнца, а после стал сражаться в революционной французской армии под командованием Наполеона.

В битве при Флерюсе Дешапель оказался тяжело ранен – ему отрубили руку и нанесли несколько ударов саблей по голове. Солдаты, посчитав товарища мертвым, бежали, и Дешапель остался лежать возле брошенных пушек. Спасти его медикам удалось только чудом, но шрамы на лице остались у Александра до конца жизни.

Несмотря на ранения, Дешапель не оставил военную службу. Он был начальником охраны в военно-инженерном ведомстве, помощником военного комиссара, а скоро снова отправился на фронт и попал в плен к испанцам в битве при Байлене. Дешапелю удалось бежать, по возвращении домой он получил орден Почетного Легиона. Но вскоре Александр рассорился с армейским начальством и вынужден был выйти в отставку даже без пенсии. Оставив военную службу, Дешапель всерьез увлекся шахматами.

В 1809-1811 годах Дешапель регулярно играл на ставку в парижском кафе «Режанс». Постепенно Александр стал там сильнейшим игроком, а потом и вообще стал давать своим соперникам фору пешку и два хода.

По рекомендации старого друга и сподвижника Бонапарта генерала Нея в 1812 году Дешапель стал главным содержателем табачных амбаров в Страсбурге, что позволило ему получать вполне приличное жалованье. В 1815 году во время краткого возвращения к власти Наполеона руководил партизанскими отрядами на востоке Франции и получил от правительства «Ста дней» звание генерала. После реставрации Бурбонов Дешапель оказался в тюрьме, но король Луи-Филипп помиловал его как инвалида.

Дешапель долгие годы считался первым шахматистом Франции, многие называли его преемником Филидора. Более того, он блистал еще и в шашках, обыграв действующего чемпиона страны уже через три месяца после того, как изучил правила игры. Когда в шахматы и шашки играть в Дешапелем уже почти не желали, он переключился на вист.

В 1981 году Дешапель обыграл Джона Кохрена со счетом +6 -1, давая при этом пешку и ход вперед. Через много лет с такой же форой он поверг одного из сильнейших французских шахматистов Пьера Сент-Амана. Обыграть Дешапеля в матче удалось только Луи Шарлю Лабурдонне, которого тот официально назвал своим преемником. Еще одним учеником Дешапеля был Жак Франсуа Муре, который был оператором шахматного автомата Мельцеля и преподавал шахматы самому королю Франции Луи-Филиппу I. Именно дружба с Муре позволила Дешапелю в свое время получить помилование.

Дешапель совершил шахматное турне по Германии, во время которого, как всегда с форой, разгромил ведущих немецких мастеров. Это вызвало такое изумление у англичан, что Уильям Льюис Джордж Уокер опубликовал статью, в которой выразил сомнение в истинной шахматной силе Дешапеля. Разгневанный шахматист тут же отправил ему вызов на матч, но поединок сорвался. В итоге защищать честь учителя через Ла-Манш отправился Лабурдонне, который сыграл несколько матчей с Мак-Доннелем.

«Каким бы невероятным ни казался этот рассказ людям, не знакомым с Дешапелем, он настолько точен, что в нем нельзя изменить ни слова. Надо было видеть его бесстрастный, строгий и решительный вид, чтобы составить о Дешапеле достаточно полное представление. По сосредоточенности и благоговению, с какими его слушали, можно было подумать, что присутствуешь при последней беседе Сократа со своими учениками. Стоило кому-нибудь произнести хотя бы слово или обронить самое пустяковое замечание, как он умолкал и продолжал говорить только после того, как вновь воцарялась тишина. С Дешапелем обычно не спорили – иначе было не избежать ссоры. Друзья соблюдали это правило, а посторонние подчинялись ему не всегда охотно. Что же происходило, если кто-то осмеливался возражать мэтру? Дешапель резко обрывал разговор и удалялся. Однажды мы были свидетелями того, как один из наших сильных игроков рискнул задать ему какой-то простой вопрос. Дешапель отрезал: «Кончим, месье, мы понимаем эти вещи по-разному».

Итак, когда говорил Дешапель, следовало либо ему внимать, либо покинуть комнату, либо его прервать и лишить тем самым аудиторию удовольствия следить за ходом его мысли. Это значило обделить самих же себя, ибо его речь отличалась от обычной. Она изобиловала оригинальными чертами, дерзкими мыслями, из которых слушатель волен был выбрать то, что ему по душе. Дешапель бесцеремонно обрывал собеседников, впрочем, не лишая никого права высказаться, но при этом последнее слово всегда оставляя за собой. К тому же он относился к людям настороженно; если он плохо знал человека или тот ему не был симпатичен, Дешапель не открывал рта. Мы видели, как однажды в саду Пале-Рояля ему докучал бывший владелец шахматного клуба «Panorama», чем вызвал неудовольствие мастера. Напрасно бедняга растолковывал на все лады свою позицию, прибегая к ин¬тонациям столь же нежным, сколь и подобострастным, – всякий раз, как они доходили до конца аллеи, Дешапель говорил ему, слегка наклоняя голову и с невозмутимым выражением лица: «Итак, имею честь откланяться». Это были единственные слова, которые он повторил одним и тем же тоном раз десять за время их хождения по аллее» (Пьер Сент-Аман).

Александр Дешапель скончался 27 октября 1847 года в Париже.